Нишевые культуры: рискнуть нельзя проиграть

Автор: Александр Акулиничев

Когда мы говорим о сельском хозяйстве, у большинства в первую очередь возникают перед глазами образы золотых пшеничных полей до горизонта, которые пересекают яркие комбайны. Сельское хозяйство — равно пшеница, по крайней мере, в массовом сознании. Однако ничуть не менее важны для рынка и для страны в целом и нишевые, менее популярные культуры — такие, как лен, соя и сахарная свекла. «Рынок АПК» разбирается, каково положение дел в этих сегментах.

Лен не для ленивых

Объем мирового рынка льна оценивался в 2018 году в 2,2 млрд долларов, и Россия на нем занимает всего 0,5% — это в семь раз меньшая доля, чем у соседней Беларуси, притом, что площади земель сельхозназначения двух стран несопоставимы. Не покрыта даже внутренняя потребность нашей страны в этой культуре: по данным Всероссийского научно-исследовательского института льна, она составляет около 130 тыс. тонн в год, тогда как реальное производство в 2,5 раза меньше. Еще больший потенциал демонстрирует внешний рынок, однако на него отечественным производителям выйти труднее — нет настолько отлаженной схемы работы с трейдерами, как в пшеничном или кукурузном сегментах.

Ключевой потребитель льноволокна — текстильная отрасль, которая на протяжении двух с лишним десятилетий приходила в упадок, и лишь в последние несколько лет такие предприятия, как «Камышинский текстиль» и «Ивановский текстиль», почувствовали себя увереннее и стали демонстрировать устойчивый рост. На Западе тем временем растет популярность одежды из льна — крупнейшие бренды вроде Mango и Zara включают в свои линейки все больше моделей из этого материала, и тренд достаточно устойчив на протяжении всех 2010-х годов. Мода, конечно, циклична, но мировой потребитель устал от хлопка и синтетики — и эта усталость быстро не пройдет.

Перед российскими производителями льна стоит проблема качества: более 80% получаемого длинного льноволокна соответствует 9–10 номеру качества, в то время как промышленность требует волокна 11 и 12 номера. Низкое качество волокна ведет к получению льносодержащих тканей, характеризующихся в сравнении с хлопковыми пониженными физико-механическими свойствами и, прежде всего, недостаточной разрывной нагрузкой по основе. Не облегчает дела и трудоемкость и затратность производства этой культуры: 1 га льна в 1,7 раз менее рентабелен, чем 1 га пшеницы, а при пересчете на единицу продукции разница и вовсе выглядит колоссальной: семикратной не в пользу льна. Почему ситуация сложилась так и можно ли ее изменить?

Всероссийский научно-исследовательский институт льна в прошлогодней статье о состоянии и перспективах культуры в России выделяет три основные причины кризиса отрасли: недостаточно технологическое и техническое оснащение; концентрация льноводства в засушливых регионах; упадок семеноводства и связанная с ним низкая урожайность при слабой устойчивости к болезням и той же засухи. Новый высокопродуктивный сорт льна-долгунца в сочетании с правильной агротехнологией может обеспечить 50%-ный рост урожайности — однако фермер, готовый взяться за эту культуру, потратит немало сил даже на то, чтобы понять, где такой сорт взять: свыше 30% сортов льна в Госреестре — малопродуктивные и устаревшие, внесенные в перечень 30, а то и 50 лет назад. Очевидно, что и парк техники, приспособленной для уборки льна, редеет: большинство хозяйств, которые возделывают лен, просто адаптируют имеющиеся комбайны под него, чем провоцируют большие потери.

Острейшая из проблем — как водится, незнание технологии самими производителями: поколение агрономов широкого профиля, которые разбирались в разных культурах и умели с ними работать, не то ушло в прошлое, не то и вовсе было ностальгической легендой из советского времени. Современный специалист-агроном, даже с большим опытом, редко сталкивается с возделыванием льна, и еще реже — с тем, чтобы компания на льне специализировалась и гналась за качеством. Однако тот же НИИ льна в состоянии предоставить базовый список рекомендаций по возделыванию культуры — достаточно сделать запрос; к сожалению, и этот простой механизм взаимодействия между практикой и наукой работает слабо.

Госпрограмма развития сельского хозяйства вроде как и не обошла лен вниманием: согласно ее постановлениям, к 2020 году производство культуры должно вырасти до 70 тыс. тонн в год (против 45 тыс. тонн в последние годы), однако за полтора года до формального окончания программы эта цель выглядит недостижимой. Тем не менее, 21 новый сорт в Госреестр внесен, включая высокопродуктивные сорта Дипломат, Тонус, Сурский и Универсал, а НИИ льна поддерживает развитие первичного семеноводства, чтобы внедрение современных сортов шло быстрее.

Миллионером, возделывая лен, сегодня все еще стать трудно, но какие-никакие перспективы на ближайшее десятилетие у этой культуры вырисовываются: тот, кто не ленив, может заработать и на льне. Главное — набраться терпения и сил для проб и ошибок, а в идеале — выучить язык, чтобы следить за мировым опытом и находить зарубежные рынки сбыта.

Соя зависит от сортов

Если в случае со льном предпочтительными иностранными языками станут английский и испанский, то идеальный производитель сои сегодня свободно говорит на китайском. Именно восточный партнер — важнейший для российских производителей сои: весной этого года Россия подписала соглашение о поставках рекордных 3,7 млн тон сои и продуктов из нее. Уже пятый год Санкт-Петербург принимает у себя крупнейший форум «Мировая соя», собирающий экспертов и гостей со всего мира, а Алтай и другие преимущественно уральские и западносибирские регионы неуклонно наращивают производство этой культуры — и поводов останавливаться пока нет.

Правда, внимательно к сое относятся не только в России, но и по всему миру, из-за чего в 2018–2019 гг. цены на нее начали снижаться. Однако цены на соевый шрот в течение всей зимы в нашей стране держались на одном уровне и снижения не демонстрировали — для производителей культуры это скорее хорошо, для животноводов скорее плохо. Именно животноводы — главный потребитель сои: потребность в дешевом белке вынуждает их приобретать соевый шрот все большими объемами.

Растениеводы реагируют на этот запрос, расширяя географию возделывания сои: если раньше эта культура была сосредоточена преимущественно за Уралом, то в течение 2010-х годов проникла на европейскую часть страны, и в Центрально-Черноземном регионе увеличила территорию распространения с 8 тыс. га до без малого миллиона га. Изменение посевных площадей спровоцировало соответствующее изменение спроса на семена и сорта. Неудивительно, что сейчас сельхозпроизводители остро нуждаются в качественных районированных сортах. К счастью, в отличие от льна, которым кроме профильного НИИ мало кто занимается, к семеноводству подключились многие организации: «Прогрейн», «Соя-Север», Белгородский ГАУ — это лишь тройка лидеров-семеноводов по Черноземью.

Стимулирует распространение и тот факт, что она служит прекрасным предшественником для озимой пшеницы, соответственно, аграриям Воронежской, Липецкой и Белгородской областей важно, чтобы соя успела вызреть до начала сева озимых. Тут иногда бывают сбои: в 2017 году она вызрела только к середине сентября — определенно, запрос рынка на скороспелые сорта будет только расти. В сочетании с запретом на использование в России ГМО-сои (чрезвычайно распространенной в США и Канаде) это делает вопрос о перспективах развития культуры довольно-таки простым: будут сорта — будет и песня.

Сахарная свекла пока не выходит за границу

Прогноз Минсельхоза по урожаю сахарной свеклы в 2019 году — оптимистичный: 41 млн тонн. Такая цифра позволит произвести около 6 млн тонн сахара, что покрывает все внутренние потребности страны и открывает умеренные экспортные перспективы, чуть ли не впервые в новейшей истории — до этого мы едва-едва закрывали внутренний спрос. Правда, на краткосрочную перспективу наблюдается снижение цены на свекловичный сахар — впрочем, примерно на уровне статистической погрешности, скачков в духе пшеничных на этом рынке нет.

Спрос на сахар в России стабилен, так как он является одним из основных продуктов потребительской корзины населения страны. Показатель потребления сахара в России — один из самых высоких в мире. Он оценивается в 5,8 млн тонн, что составляет 40 кг на человека в год. Очень понятным выглядит и рынок сбыта сырья для производителей сахарной свеклы: производством сахара в стране занимаются, по сути, только пять компаний («Продимекс», «Русагро», «Доминант», «Сюкден» и «Агрокомплекс»), так что соглашение с одной из них в сочетании с умеренной наполненностью рынка гарантирует более-менее комфортный сбыт, без необходимости днем с огнем искать покупателя или трейдера.

Как и в случаях льна и сои, селекция сахарной свеклы нуждается в развитии. Но в отличие от двух других рассмотренных культур, по ней Минсельхоз уже предпринял кое-какие шаги: в январе-феврале он принимал научно-технические проекты по развитию селекции и семеноводства сахарной свеклы в рамках специальной подпрограммы. Подпрограмма рассчитана на срок до 2025 года, в этом году на селекцию выделено 2,4 млрд руб. — а создано будет 8 гибридов сахарной свеклы.

Одна из фундаментальных проблем этой подотрасли, пока не получившая разрешения, — устарелость технического парка и нехватка специальных свеклоуборочных комбайнов. Букварь свекловода скажет: высота среза должна быть на 1–1,5 см выше нижних листьев, а обрезчики всегда должны быть остро заточенными — ни того, ни другого в условиях небольшого хозяйства (да порой и условиях большого тоже) добиться не удается, из-за чего многие корнеплоды при уборке оказываются битыми и некондиционными. Брак порой достигает 9–10%, а это совершенно непозволительные потери по меркам, скажем, зернового рынка. Специализированные свеклоуборочные комбайны доступны не всем — и прежде всего потому, что редкое хозяйство рискует специализироваться на одной лишь свекле, а без такой специализации затраты на машины кажутся неоправданными. Примерно та же история и с сеялками.

Однако браться за эту культуру в ближайшие сезоны — рискованно: рынок слишком стабилен и предсказуем, чтобы на него было легко зайти. Экспортный потенциал пока не реализован, Россию как продавца сахара в мире еще не знают, а внутри страны запасы этого продукта достаточны. Тот, кто желает вложиться в сахарную свеклу, сегодня должен трижды или четырежды подумать, прежде чем рисковать: рынок поделен, производство отлажено, цены на умеренном понижательном тренде — едва ли здесь будут рады новому игроку.