Что будет с ценами на зерно в 2018-2019 гг.?

Автор: Александр Акулиничев

Сезон прогнозов на урожай в России как будто длиннее агросезона: еще не началась посевная, а эксперты и чиновники уже прикидывают, сколько миллионов тонн предстоит убрать, спрятать в закромах, продать за рубеж. Уборочная в самом разгаре – а фермеры уже думают и подсчитывают, сколько они смогут выручить на собранном зерне. А сколько же, задается вопросом и журнал «Рынок АПК»?

Переизбыток зерна сдержит цены

Давно перестала быть тайной для сельхозтоваропроизводителей простая идея: чем выше урожай по стране и по региону – тем ниже будут цены и тем дольше придется держать зерно в хранилище в надежде на неизбежное повышение спроса. И тут тенденция, конечно, не на пользу каждому рядовому фермеру: с 2000 по 2017 год валовой сбор зерна в России вырос с 65 млн тонн до 134 млн тонн. Учитывая, что внутренняя потребность нашей страны оценивается примерно в 70 млн тонн, можно смело сказать: в XXI веке пшеница и ячмень из дефицитного товара стали продукцией, которую мы производим с избытком.

По прогнозам Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР), в 2018 году Россия соберет от 112 до 118 млн тонн, то есть примерно на 15% меньше, чем в 2017-м. Если следовать прямолинейной логике, это снижение должно означать зеркальный рост цены на зерно, однако все не так просто: ожидать, что пшеница вдруг подорожает на 15%, не просто преждевременно – это даже наивно. Почему?

Основной фактор, который препятствует росту цен в этом году – недораспроданные запасы с прошлого сезона, прежде всего, на Урале и в Сибири. Запасы интервенционного фонда на начало весны в Сибирском федеральном округе оценивались в феноменальные 1,74 млн тонн, и даже в традиционно бедном зерном Дальневосточном федеральном округе они впервые за несколько лет вообще были – на уровне 19 тыс. тонн, но все же.

На Урале рекордный урожай и рекордные запасы – Курган, Челябинск, Свердловск. Для вас это важно – Сибирь поставляла на Урал много зерна. Теперь у них своего навалом. А там еще и Поволжье, где огромные запасы, – объяснял ситуацию во время Зимней зерновой конференции в Белокурихе Владимир Петриченко, генеральный директор ООО «ПроЗерно». Получается, что избыточные запасы зерна фактически приостанавливают межрегиональную торговлю внутри России – и, скорее всего, эффект распространится и на новый сезон, даже если сбудутся самые худшие прогнозы ИКАР на урожай-2018.

Как фермеру нивелировать издержки рыночной ситуации, на которую он, очевидно, повлиять не может? Есть как минимум одно решение: искать выходы на зарубежных покупателей. Как таких найти? Два варианта: либо через посредников, которые продают зерно за границу, либо нанимать специалиста с финансовым образованием, владеющего иностранными языками. Первый вариант, вероятно, поможет оперативно решить проблему продажи зерна, но будет сопряжен с сиюминутными издержками в виде платы посреднику. Второй вариант может не принести результата в текущем сезоне, зато окупится в перспективе: наличие собственного специалиста-аналитика, который мониторит зерновой рынок и ищет прямые выходы на потенциальных покупателей – серьезное конкурентное преимущество в современных условиях.

По данным Минсельхоза, в текущем сельхозгоду основными импортерами российского зерна выступают Египет, на который приходится 15,2% в общем объеме поставок, Турция (13,6%), Бангладеш (5,6%), Иран (5,4%), Саудовская Аравия (5%), Индонезия (3,5%), и Ливан (3,2%).

Однако ситуация может резко измениться в следующем году: если урожай действительно будет не более 115–120 млн тонн, то никаких излишков в 2019-м не останется, и цены поползут вверх.

Отмена льготных перевозок подстегнет цены

До конца июня 2018-го действовали специальные льготные тарифы на железнодорожные перевозки зерна, введенные из-за рекордного урожая в 2017-м. Они распространялись на 13 удаленных от морских портов регионов, в том числе Воронежскую, Липецкую, Тамбовскую, Курскую и Орловскую области. За это время было отправлено свыше 44 тыс. вагонов общим объемом 3 млн тонн зерна, а ОАО «РЖД» получило из федерального бюджета субсидии в размере 3 млрд руб. Теперь такую льготу до июля 2019-го сохраняют только пять регионов: Оренбургская, Курганская, Новосибирская и Омская области, а также Красноярский край.

Очевидно, что изменение в тарифах на перевозку скажется на зерновых ценах – однако это, к сожалению, не означает, что пользу от их повышения получат именно фермеры. Более вероятен расклад, при котором посредники-трейдеры фактически переложат свои потери на зернопроизводителей – и при номинальном росте цены за тонну пшеницы производителям не останется почти ничего.

По данным Российского зернового союза, перевозки зерна железнодорожным транспортом в России почти на 12% дороже, чем в США, на 18,5% дороже, чем в Канаде, и на четверть – чем в Австралии. Фактически, без постоянной государственной субсидии на такой тип перевозок нагрузка на фермеров неизбежно будет расти. И никакие зерновые интервенции со стороны государства, запланированные в этом году на уровне в 4 млн тонн, тут не спасут: по сути, такие интервенции могут лишь сохранить на грани выживания тех, кто иначе и вовсе обанкротился бы.

Только качество обеспечит рост

Одна из фундаментальных проблем российского зерноводства, которая закрывает нашим производителям наиболее выгодные рынки и вынуждает торговать с Ближним Востоком, давно известна: разница в оценке качества зерна. Российская система классифицирует пшеницу исходя из содержания клейковины, тогда как в западных странах в основе оценке – содержание протеина. Получается, что за рубежом наши классы не котируются, и «в основном вывозится пшеница низшего, четвертого класса. Отгружают и пшеницу пятого класса, который по ГОСТУ запрещено отгружать на продовольственные цели, а за рубежом покупают», как говорит Татьяна Ковтун, заместитель директора новороссийского филиала Центра оценки качества зерна.

В 2017 году, когда в США случилась засуха, на рынке наблюдался всплеск премий за высокое содержание протеина – и те российские производители и трейдеры, которые этот фактор учитывали, успели воспользоваться ситуацией с выгодой для себя. Тогда как тот же Египет – один из ключевых российских импортеров, как мы отметили выше, – наоборот, понизил цены. Иначе говоря, из-за старой советской системы российские зерноводы проигрывают в гибкости, способности адаптироваться к рыночным изменениям – и опять-таки, те производители, которые учитывают этот момент и хотя бы замеряют уровень протеина в зерне, оставляют за собой шанс сыграть на рыночной конъюнктуре в плюс.

По оценкам «Русагротранса», на фоне снижения валового сбора зерновых в мире и ухудшения качества урожая экспортные цены динамично растут. «Экспортные цены спроса и предложения на российскую пшеницу с содержанием белка более 12,5 процента с поставкой в августе к предыдущей неделе возросли на восемь долларов за тонну – до 227 долларов за тонну», – уточнил руководитель аналитического центра АО «Русагротранс» Игорь Павенский.

Эксперт пояснил, что из-за засухи снижаются прогнозы на урожай во Франции, Германии, Польше и странах Прибалтики, и для российских аграриев в текущем сезоне это может стать палочкой-выручалочкой. Кроме того, снижен прогноз на Украине, там также наблюдается проблема с качеством зерна. Игорь Павенский отмечает, что и внутренние цены на российское зерно также растут, в основном на юге. «На внутреннем рынке средние цены EXW на пшеницу IV класса на юге в конце июля увеличились до 10,5–10,7 тыс. руб. за тонну на базисе франко-элеватор без НДС, что больше на 400–500 рублей за тонну по сравнению с серединой июля», – отметил аналитик.

По мнению Владимира Петриченко, цена на урожай-2018 будет лучше, чем нынешняя, однако не та, «чтобы спасти всех и вся». Поэтому эксперт призывает аграриев обратить внимание на себестоимость производства зерна и севооборот, уделив внимание другим культурам, помимо зерновых. В условиях 2018 года делать ставку только на пшеницу, рожь и ячмень – путь чрезвычайно рискованный, ставящий фермера в крайнюю степень зависимости от рынка. Разнообразие культур – ключ к выживанию.