Национальное зерно: что принесет рекордный урожай
Автор: Сергей Кузнецов
По осени не только считают цыплят, но и подводят итоги по сбору урожая. Текущий год в АПК получился особенным, и даже не из-за проведения сельскохозяйственной переписи. В 2016 году на отечественных полях было собрано рекордное количество зерна, а по его экспорту Россия вышла на первое место в мире, опередив многолетних лидеров – США и Канаду, позиции которых на европейском рынке сильно ослабли из-за курса доллара.
В лидерах – Юг
Объемы действительно получились выдающимися – если в прошлом году урожай составил 106,7 млн т зерна, то в этом уже к концу третьего квартала этот показатель был достигнут, а по состоянию на 1 ноября и вовсе перевалил за 120 млн т. По итогам всей уборочной кампании, по прогнозам Минсельхоза, ожидается порядка 123 млн т, из которых львиную долю (70 млн т) составляет пшеница.
Что касается разбивки по регионам, то наилучшие показатели продемонстрировал Южный федеральный округ, собравший 33,1 млн т зерна. В тройке лидеров также Центральный и Приволжский федеральные округа, где было намолочено 25,8 и 25,4 млн т соответственно. Из отдельно отличившихся регионов стоит отметить Краснодарский край и Татарстан. Самые же скромные цифры зафиксированы в СЗФО (0,9 млн т) и ДФО (0,6 млн т), но там и посевные площади куда меньше.
Однако несмотря на столь заметный прорыв в сборе урожая, не стоит ожидать снижения стоимости на хлеб, овощи и другие продукты. Собственно, и вероятность того, что цены сохранятся хотя бы на прежнем уровне, тоже ничтожно мала, поскольку прямой зависимости цен от количества урожая нет и быть не может. Дело в том, что на конечные цифры, которые в итоге красуются на ценниках в магазинах, влияет достаточно много различных факторов. И даже цена на хлеб не может зависеть только от стоимости зерна и затрат на производство.
Помимо того, в ценообразовании сегодня не последнюю роль играют частные закупщики, умело использующие ситуацию с обилием урожая в своих интересах. У фермеров не остается другого выхода, кроме как соглашаться на эти условия. Многие из них находятся на грани банкротства и вынуждены крутиться, как могут.
Где хранить?
Обильный урожай обнажил еще одну проблему, волнующую российских фермеров – отсутствие должного количества хранилищ. Большинство амбаров находятся в ужасающем состоянии, но многие крестьянские хозяйства соглашаются хранить зерно в них из-за порой чересчур завышенной стоимости услуг элеваторов. А строить свои собственные невыгодно – они окупятся только через 15–20 лет. Ощутимее всего эта проблема в Поволжье и ЮФО – как раз-таки самых урожайных по зерну. А дело все в том, что в советское время при строительстве элеваторов упор был на места наибольшего потребления, а не производства. Как следствие – подмосковные элеваторы на сегодняшний день заполнены в лучшем случае наполовину, а в регионах с высоким урожаем зерна, нуждающегося в переработке, его оказывается негде хранить.
Впрочем, даже имеющиеся элеваторы зачастую не отвечают необходимым техническим требованиям по современным стандартам. Таковых в стране, по данным Российского зернового союза, не менее 60%. Из-за этого происходит ухудшение не только в количественном плане (потери составляют в среднем 3–5%), но и в качественном: заметная доля реализуемого зерна – фуражное, а не продовольственное. Ситуация усугубляется тем, что темпы строительства новых элеваторов и пунктов хранения зерна не успевают компенсировать последствия этого процесса. Получается, зерна мы выращиваем и перерабатываем все больше, но хранить его негде. Это побуждает многих зерноводов вкладываться в строительство собственных хранилищ и элеваторов, что опять-таки палка о двух концах: с одной стороны, можно гарантировать сохранность будущего урожая, с другой, если валовой сбор в последующие годы окажется низким, то затраты на строительство будут окупаться слишком долго.
Одним из напрашивающихся вариантов решения проблемы является увеличение доли экспорта. В прошлом году Россия экспортировала 23 млн т зерна, в этом планируется 25 млн т. И это при том, что урожая уже сейчас собрано больше почти на 15 млн т. Не самое ли время обратить внимание на европейского потребителя, который не готов переплачивать за канадское или американское зерно? По оценкам аналитиков Минсельхоза, ИКАР и «СовЭкона», отечественные аграрии продадут за рубеж по итогам нынешнего сезона порядка 30 млн т зерна; по состоянию на середину октября, экспортировано уже свыше 10 млн т. Откладывать дело в долгий ящик опасно, поскольку в конце октября экспортная цена тонны российской пшеницы достигла рекордных 178 долларов, и дальше аналитики ожидают обвала.
Овощи в зоне риска
Еще сложнее дела обстоят с хранением овощных культур. Сроки у них изначально меньше, чем у того же зерна. А в этом году в некоторых регионах существенные коррективы внесли обильные осадки, в результате чего фермерам приходилась продавать урожай прямо «с полей». Соответственно, в хранилища поступило гораздо меньше овощей, и зимой цены на них могут ощутимо вырасти. А если посмотреть на статистику, выяснится, что реализация овощной сельскохозяйственной продукции за последний год снизилась до ничтожных 25%. Учитывая, что в этой категории урожая столь резкого увеличения по сборам не наблюдается сейчас и не ожидается в дальнейшем, а в качестве товара на экспорт овощные культуры все же уступают зерновым, единственно верным решением является строительство овощехранилищей.
Здесь вырисовывается еще одна проблема. Многие из ныне существующих комплексов для хранения овощей в российских условиях непригодны ввиду климатических особенностей. В северных районах они далеко не всегда приспособлены к суровым зимам, а на юге порой уже в конце апреля – начале мая устанавливается слишком высокая температура, и за счет одной вентиляции обеспечить нормальное хранение продукции уже не получается. Именно поэтому при строительстве новых овощехранилищей огромное внимание уделяется технологиям, позволяющим при любых внешних погодных условиях обеспечивать все необходимые для длительного хранения параметры – от поддержания нужной температуры до влажности и солнечного света.
Как бы там ни было, уходящий год для российского АПК получился во всех отношениях показательным, наглядно продемонстрировав, в каком направлении отрасли двигаться в дальнейшем. И то, как на это отреагируют профильные структуры и ведомства, станет определяющим в развитии сельского хозяйства в стране.
Мнение
Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза:
– Одна из фундаментальных проблем, которая обнажаются во всякий урожайный год, – несовершенство механизма зерновых интервенций. От так называемых минимальных закупочных цен – интернационных – мы пляшем вниз. Тогда почему они минимальные, если они де-факто являются максимальными?
Мы их называем минимальными, так в документах написано. Но от них идем почему-то только вниз. Это значит, что крестьяне недополучают деньги от заявленных цен. А весь мир пользуется так называемыми минимальными гарантированными ценами, которые вообще исключены из конкурентной среды, рассчитываются на основе себестоимости. История не знает ни одного примера, когда бы рынок опустился ниже минимальной гарантированной цены. Ровно это и должно быть у нас. Но, к сожалению, дело обстоит иначе: мы, бывает, проваливаемся очень низко. Памятна история 2009 года, когда после очень высоких цен 2007–2008 годов в 2009-м цены обвалились в три раза с 9500 до 3000 руб./т, что ниже себестоимости. Вот это крайне критичный процесс. Итогом обвала 2009 года стал неурожай 2010-го. И мы должны понимать, что там не засуха сыграла ключевую роль.
Андрей Сизов, исполнительный директор «СовЭкон»:
– Дополнительную прибыль, которую, казалось бы, могут получить российские хозяйства за счет рекордного урожая, «съедят» выросшие издержки и низкие цены на мировом рынке. Производители зерна ранее получили преимущества благодаря девальвации рубля. Сейчас этот эффект проходит, себестоимость продукции увеличивается, так как поставщики техники, семян, удобрений и средств защиты растений постепенно повышают цены.
Александр Ткачев, министр сельского хозяйства России:
– Такого урожая бояться не надо. Если брать мировую практику, в целом зерновой баланс строится следующим образом: благополучные страны – тонна на одного человека, то есть, по этим расчётам, нам нужно порядка 150 млн тонн; получается, что от сегодняшних 115–120 млн тонн нам есть куда расти.