«Без людей нет развития!»

Автор: Людмила Черноносова

Николай Пчельников по меркам Обливского района Ростовской области животновод крупный – 100 коров. И потенциал для развития есть. Фермер сам выращивает корма, своими руками строит коровники – это снижает затраты на производство, поэтому есть возможность увеличить дойное поголовье, откармливать бычков, наладить переработку. Пчельников все это может, вернее, мог бы, но не один. Основной тормоз развития хозяйства – отсутствие рабочих рук. Впрочем, все по порядку.

Как все начиналось

Поначалу Пчельников был предпринимателем, занимался выездной торговлей. Но тяга к сельскому хозяйству была всегда – родился и вырос в хуторе Сеньшин, к труду не привыкать. В 2005 году, взяв кредит, обзавелся десятью коровами, молоко от которых стал сдавать перекупщикам. Но прикинув, что предлагаемая цена низкая и не окупает даже затрат на производство, не говоря уже о прибыли, стал возить молоко на завод сам. Десять километров – недалеко, быстро, ненакладно. Приобрел газель, установил цистерну. А если уж везет свои 100 л, почему бы у соседа не прихватить 50? А у другого 30? Со временем стал объезжать три хутора и собирать молоко. Но со временем коровок в хуторах становилось меньше, отказывались сельчане от содержания скота, а у Николая Пчельникова интерес к делу, наоборот, только рос.

– Если надаиваю 100 л и вроде как не надорвался, то можно и 300 л доить, и 500. Азарт какой-то появился, интерес к развитию, – рассказывает Николай Николаевич. – Стал покупать еще коров, обустраивать помещения. Это были пусть отремонтированные, осовремененные, но все те же сараи, которые стоят во всех дворах. Это меня уже не устраивало. В 2012 году решил построить нормальную ферму на 100 голов. Собирался взять кредит, но в районной администрации мне рассказали о программе «Начинающий фермер», объяснили, как подготовиться к конкурсу, как собрать документы, как защитить проект. До гранта у меня было 30 коров, на грант взял еще 20, потом увеличил поголовье до 80 голов. Брал коров местных, у населения, тогда условиями гранта это разрешалось. Сейчас нужно покупать только породистых животных у племхозяйств.

Какую выбрать корову?

Но, по словам Пчельникова, особой разницы в местных помесных и породистых коровах нет. И дело не в животных, генетика у породистых коров гарантирует высокие надои, а в том, что породистым животным сложно обеспечить условия, при которых их генетический потенциал будет реализован. Купил дорогую корову – будь добр соблюдать все условия содержания и рациона. Нет – значит, получаются по качеству такие же коровы, как и местные, зачем тратился? Трава в округе желтеет уже в середине июля, дождей нет, зеленые и сочные корма на пастбище очень короткое время. Мало зеленки – мало надоев, хоть обкорми коров сеном, считает фермер. На зиму заготавливает только сено и зерновые, с сенажом и силосом не заморачивается.

– Силос – это лишние затраты, – объясняет Пчельников. – Да, на силосе коровы с хорошим потенциалом смогут дать больше молока. Заготовить силос возможность есть, но когда считаешь, сколько потратил на его заготовление, а сколько получил молока, выходит, что заработал 10 тыс. рублей. Смысл затеваться? То же с кукурузой. Чтобы ее вырастить, нужна техника и рабочие руки, которые не бесплатны. И выходит такая же математика: усилий много – результата мало. Главное, скотина не голодная, зимует сытно.

В хозяйстве Пчельникова 300 га пашни, что позволяет выращивать собственные корма. Это однолетние травы – разнотравье, суданка, которые можно скосить два раза за сезон, многолетние – люцерна, кострец, и пшеница. Вся необходимая техника есть: тракторы, комбайн, сеялки, опрыскиватели, пресс-подборщик и т.д. Около фермы 200 га пастбищ, почти вся в собственности, часть в аренде. Ходить коровам недалеко, но по территории пастбищ протекает пара мелких речушек, и поэтому очень много змей, после укусов которых можно потерять корову. Кусают змеи в вымя, укушенная доля становится нерабочей, надой падает. И если одна корова при трех сосках продолжает доиться в таком же объеме, то другая молока уже много не дает. При повторном укусе, какая бы ни была отличная корова, толку от нее уже не будет, уходит корова на мясо. Этот момент тоже обуславливает покупку недорого скота. Породистая корова стоит от 150 тыс. рублей. Случись несчастье, даже если вовремя схватишься, сдашь мяса на 20 тыс., потеря ощутимая. Да и другие беды на выпасе коров подстерегают: то с яра оступилась, ногу сломала, то проволоку проглотила. Дорогих коров лучше держать безвыпасно, так с них толку больше, считает фермер.

Такое мнение основано на личном опыте. С недавнего времени и отец фермера, Николай Кондратьевич, решил тоже заняться фермерством. Как начинающий фермер получил грант и, согласно его условиям, приобрел 20 коров голштинской породы, покупка местных коров на государственные средства уже не допускается. Коровы хорошие, но реализуют ли они свой генетический потенциал при местных кормах и условиях, пока не ясно, и оптимизма у Пчельниковых на этот счет нет. Но вот быков на воспроизводство покупают только качественных, голштинов и симменталов.

– От этих быков появляются качественные телята. Крупные, в отцов, но, несмотря на это, коровы телятся легко, без осложнений, – показывает нам поголовье Николай Николаевич. – У породистых голштинок отдельный учет, а за обычными не следим, кто как обгулялся, потому что телят продаем сразу, а на воспроизводство покупаем взрослых коров, перекрещиваний внутри линий нет. Телята уходят сразу, за живые деньги. Бывает, 5 дней молоком отпаиваем, а бывает, покупатели даже и не ждут, 1-2 дня и забирают. Телята качественные, а цены мы не задираем. Телочка – 5 тыс. рублей, бычок – 8 тыс. рублей. Покупатели приезжают за 200 км, и из Ростовской области, и из Волгоградской. Коровы наши, хоть и не породистые, дают минимум 17 литров, рекордсменки показывают результат в 32 л. Первотелки-голштинки дали по 21 л, для нас это отличный результат.

Расходы растут, цена – почти нет

Когда-то цистерну в 500 л Пчельников собирал 3 дня, а теперь за сутки успевает наполнить новый охладитель в 1100 л. Надои радуют, а вот цена на молоко – нет. Все молоко фермер возит каждый день на завод в Обливскую. Летом молоко принимали по 17-18 р/л, к середине зимы цена поднялась до 20 р/л. Цена очень низкая, выжить хозяйству с такой ценой на продукцию тяжело – затраты на производство большие, но, в принципе, понятные – зарплата, налоги, ГСМ, электроэнергия. Но самыми обременительными затратами для фермера стали ветеринарные услуги. И речь здесь не о лечении животных, потому что прививки, например, дело нужное. А вот бесконечное множество справок – дело хлопотливое и дорогое.

– На каждую партию молока – ветсправка, 500 рублей заплати, – делится с нами фермер. – Прививки делаем два раза в год, кровь сдаем, тоже больших денег стоит. Плюс за каждую корову платим в месяц 70 рублей, анализ на мастит – 7000 рублей в месяц. С ветстанции приезжают брать анализы: смывы с цистерны, например, 1500 рублей в квартал. Раз в 10 дней сдаем на ветстанцию молоко на анализ, хотя каждый день при приемке проверяют и справку дают, но надо делать и платить, само собой. Считать даже страшно, сколько это в год выходит. А цена на молоко – 20 рублей… Чтобы фермер вздохнул нормально и был уверен, что работает не в ноль, цена на молоко сейчас должна быть 30 рублей за литр. А так только работа ради работы, никакого развития.

Николай Николаевич показывает нам коровник, небольшой, на 100 голов, но по современным стандартам. Строили его фермеры вместе, отец и сын. Покупали и привозили блоки, сами возводили стены, сами крышу стелили, металл варили, стеклили окна. В 2012 году строительство этого коровника обошлось Пчельниковым в полтора миллиона рублей – раз в десять дешевле, чем при помощи строительных фирм. Сейчас, например, аналогичный коровник предлагают выстроить за 21 млн рублей. В коровнике воздушная система для доильных аппаратов, навозоуборочный транспортер, передвижная, сделанная своими руками система раздачи корма и поения на несколько коров. Это удобно, установка подъезжает по очереди к каждой группе коров, вода не успевает замерзнуть. В помещении хорошо сохраняется тепло от животных: когда на улице -10 °C, в коровнике +7 °C, когда на улице -25 °C, в коровнике +2 °C. В помещении коровы содержатся на привязи, здесь же происходит отел. Поэтому подстилка всегда сухая и чистая. При коровнике просторные загоны для выгула. В общем, созданы все условия для комфортной жизни буренок, они упитанные, спокойные, у каждой свои имя. Кстати, после выгула, каждая корова возвращается на свое место, если написано на табличке «Диана», доярка уверена, там именно она. Доярки, особенно новички, иногда путаются, а вот коровы никогда.

Главная проблема – нет людей

Начинаем расспрашивать фермера о планах, о развитии хозяйства. Знаем, что ему уже предлагали участвовать в конкурсе на получение гранта «Развитие семейных животноводческих ферм», но Пчельников отказался. Сумму по этому гранту сейчас предлагают солидную – 21-30 млн рублей, плюс на условиях софинансирования нужно вложить собственные средства, 40% от суммы гранта. А даже если поднапрячься, собрать средства, встает вопрос – что с этими деньгами делать? Вернее, что делать, понятно, идей много, а вот как? Тут-то и кроется, мягко сказано, подвох. Это нам объяснила Валентина Викторовна, мама и жена наших фермеров:

– Мой сын буквально горит на работе, – женщина тяжело вздыхает, по эмоциям видно, что проблема, о которой она нам хочет рассказать, действительно наболевшая. – Отец его даже иногда останавливает, передохни, мол. Николай мог бы и дойное поголовье увеличить, и бычков на откорм ставить, и переработку организовать. Помещение есть, а надо больше, так сам построит. Но я и отец пенсионеры, работаем, помогаем, но, в основном, все делает сын. Все ресурсы для развития есть, кроме рабочих рук. По условиям грантов, на ферме создаются рабочие места, нужны доярки, скотники. А их нет. Ни в хуторе, ни рядом, нигде. Даем объявления о работе и в районе, и в соседних. Если и находятся работники, то ненадежные, поработают немного, получают первые деньги и все, закончились работники. 2-3 месяца самое большее. Мы предоставляем жилье, готовы даже купить дом с условием передачи в собственность работнику после определенного времени добросовестной работы, ведь приходят наниматься иногда люди без жилья, без прописки, одинокие и уже не молодые. Пора задуматься, как и где старость встречать, а тут хорошая возможность за 3-5 лет дом заработать. Обедами кормим, курево покупаем, если кто в предоставленном доме живет, то за коммуналку платим. Молоко вволю, мясо, если курочек кто заведет, зерна дадим. Но не хотят. Иногда без предупреждения уходят. Не вышел утром и все. Мы уже привыкли, сами постоянно доим, сами чистим. Но без полного штата держать такое хозяйство нельзя. Криком кричим, никого нет. Доек по технологии положено три, но мы можем только две проводить, рук нет.

Руками-то давно уже и не доят, на ферме мощные современные доильные аппараты. Доярка трудится два раза в день по полтора-два часа, есть время для собственного подворья. Зарплата 15 тыс. рублей. У скотника больше – 23 тыс., работает часов 5 в день, работа механизирована, лопатой никто не машет. Тракторист получает 1 тыс. рублей в день. У всех выходные, отпуска, больничные. Но даже если штат полностью укомплектован, расслабляться фермеру нельзя. То корм забудут дать, то не уберут, то что-то не сделают. Поэтому на ферме установлено видеонаблюдение. Смотреть в экран некогда, но если нужно прояснить момент – все записано. Устраиваться на работу часто приходят люди, что таить, запойные, какая у них ответственность, дисциплина? Да что посторонние, свои не хотят работать. Звала как-то Валентина Викторовна родственника в хутор. Молодой мужчина зарабатывает в городе около 20 тыс. рублей, 5 уходит на коммуналку. Остальное на еду и сигареты, и то не хватает, родители подкармливают. А на ферме 23 тыс. и все в копилку. Потому что за коммуналку фермеры заплатят, три раза в день покормят, сигареты привезут. Согласился, спросите? Валентина Викторовна только махнула рукой.

– Ни государство, ни законы нам в этом не помогут, – продолжает Николай Пчельнков. – Какое развитие без людей? Переработка помогла бы увеличить рентабельность фермы, я бы мог сам себе сдавать молоко по 30 руб. и от этой цены плясать в производстве творога, сметаны. Но, допустим, организую я переработку, начну выпускать 2-3 наименования. А завтра на работу в цех хоть один человек не вышел, и все, я ничего не смогу сделать. Куда мне бежать? В коровник на дойку? В поле на уборку? Или в цех, пока творог не скис? Я бы даже мог возить людей из других поселков, но кого возить? Все, 100 коров и то, что есть, это наш предел. Это то, что мы можем обслужить своими руками, в случае чего.

Работники на ферме нужны, особенно пока действует срок гранта, условиями которого обговорено создание рабочих мест. Теоретически возможна ситуация, когда на работу выйти некому, а фермер должен отчитаться за рабочие места. Такая ситуация мне встречалась, например, в Астраханской области. Когда фермер, взявший грант, по документам оформил на работу родственников, платит за них налоги, а работает сам. Ни в деревне, ни в округе не нашлось ни одного желающего хотя бы пару часов в день помогать на ферме. А если не будет работников и налоговых отчислений в бюджет, все может закончиться судебным разбирательством. Вот и работает астраханец за пятерых, еще и отчисляет за это по 40 тысяч в виде ежемесячных налогов.

У Пчельниковых такой ситуации нет, стараются сразу же найти на освободившуюся вакансию человека, критических ситуаций не было. Но о чем-то новом, например, о переработке, можно забыть. А уж брать на себя ответственность за многомиллионный грант «Семейная ферма», где еще больше нужно создать рабочих мест, даже не помышляют. Были бы надежные люди, взяли бы. При другом объеме, при наличии переработки, откорма бычков, прибыль была бы больше, и зарплата бы выросла. Выиграли бы все, и работники, и фермеры. Только вот игроков нет, некому выигрывать.